Цитата
лучше вспомните историю с пожаром на Останкинской башни, где от горения проводов (а не десяток тонн авиационного бензина), полопались стальные особопрочные троса.
Благодаря новым техническим решениям в строительной сфере Америки наступил бум небоскребного строительства, венцом которого стала сдача в эксплуатацию башен ВТЦ в 1973-м году. Однако нововведения, делавшие строительство новых высоток недорогим, а жизнь в них - просторной и приятной, стали причиной повышенного пожарного риска. В 1976-м году главный пожарник Нью-Йорка О. Хэган даже выпустил книжку, в которой назвал небоскребы новой волны «самовозгорающимися». Одно из слабых мест, по мнению пожарника, отказ от «обволакивания» стальных несущих конструкций бетоном и замена этой практики использованием куда менее прочных напылителей. В сочетании с ультралегкими этажными перекрытиями и открытыми пространствами, по которым пламя могло легко и быстро распространяться, это новое технологическое решение значительно увеличивало риск всепожирающего пожара и последующего падения небоскреба. Заметим, книга О. Хэгана, разумеется, никого не напугала. Лишь после катастрофы 11 сентября 2001 г. архитекторы начали задумываться о том, что некоторые технологии прошлого были отвергнуты понапрасну. Выстроенное в 1907 г. 23-этажное здание на нью-йоркской Вест стрит после падения башен было полностью охвачено огнем, но оно устояло и не развалилось, как ВТЦ.
Даже когда башни ВТЦ уже были в огне, в Америке, похоже, нашелся лишь один человек, не только поверивший в казавшийся немыслимым коллапс, но и сразу понявший, что здания скоро рухнут, Президент мэрилендской компании по сносу домов, Марк Лоизо, молниеносно предсказал, что вторая башня упадет быстрее первой, потому что удар самолета в нее пришелся ниже. Едва увидев первую горящую башню, Марк бросился звонить по «пожарному» телефону в нью-йоркскую мэрию с тем, чтобы посоветовать немедленно эвакуировать пожарных и спасателей - но безуспешно: все линии были заняты... Изучив видеопленки коллапса, Лоизо указывает в первую очередь на очевидные механические повреждения стальных несущих конструкций от ударов самолетов. Две трети внешних колонн в местах столкновений были разрушены, но башни устояли в первое время (это является свидетельством их удивительной прочности). А добил небоскребы огонь, причем, возможно, не только порожденный самолетным топливом, но и офисными бумагами, которые, как уголь или торф, горят до тех пор, пока вокруг есть кислород (на высоте его предостаточно). Противопожарная система, разумеется, из-за самолетного тарана сразу вышла из строя, и огонь беспрепятственно глотал сравнительно тонкие стальные этажные перекрытия до тех пор, пока этаж А не упал на этаж Б, Б и А на В, и т. д. Уцелевшие колонны под тяжестью верхней части здания и хлопающихся друг на друга этажей держали, гнулись - и в итоге не выдержали. Башни просто не могли не упасть. Мало кто обратил внимание на то, что верхняя часть Южной башни при коллапсе начала вращаться, как это бывает при разрушении высотных зданий. Будь конструкция небоскребов ВТЦ иной, это вращение увлекло бы падающую башню в сторону и причинило бы куда больше бед, нежели на самом деле. Однако легкие этажные перекрытия попросту позволили верхушке башни провалиться во внутрь. Марк Лоизо уверен, что, будь конструкция башен иной, жертв было бы несоизмеримо больше.
Думайте, думайте. И ответьте мне на вопрос, почему не было найдено следов взрывчатки.
Цитата
Получается, что 425 тысяч кубических ярдов монолитного бетона рассыпались буквально в пыль.
123
Цитата
Какая пудрообразная пыль??? Было 108 342 грузовика обломков, общий вес которых составил 1,6 млн т. Высота груды развалин достигала 15 метров. Её разбирали 8 (восемь) месяцев, используя тяжелую технику и тысячи людей. Только стоимость работ составила 750 млн долларов. Не многовато для пыли?? Затем, что за бредни , что бетон превращется в пыль только в результате взрыва? Он превращается в пыль и в результате удара кувалдой, и при шарканьи ног ( бетонные полы) , и в результате пожара, когда бетон сыпется как труха.
Вобщем на самом деле спор ниочем
Вряд ли мы узнаем, что там было на самом деле.